Тоцкий полигон. Репетиция судного дня
Военно-полевые учения с применением ядерного оружия.
Полигон в районе села Тоцкое, что в Оренбургской области, был одним из многих, и использовался в качестве военного лагеря ещё со времён Российской империи. В советское время полигон стал известен благодаря учениям, которые организовал и провёл маршал Жуков. Целью этих учений была отработка прорыва оборонительных линий противника и ведение боевых действий в его тылу. Эти корпусные учения получили лирическое название «Снежок». Особенностью учений было применение ядерного оружия для прорыва обороны противника.
До этого военные действия носили позиционный характер, так как прорыв фронта удавалось осуществить буквально единицам, например, знаменитый Луцкий прорыв 1916 года, названный в честь генерала А. Брусилова, руководившего наступлением. Прорыв австро-венгерского фронта длился более двух месяцев. Жукову в 1942 году прорыв немецкого фронта в районе Сычовки не удался, почти год был потрачен на бесплодные попытки.
В чью конкретно «гениальную» голову пришла мысль использовать ядерное оружие для прорыва обороны противника, досконально не известно, но, решение, как водится, принималось коллегиально на заседании Совета министров СССР. Из трёх полигонов – Семипалатинского, Капустина Яра и Тоцкого, выбрали последний, как наиболее реально приближённый и по природным ландшафтам, и по густонаселённости к Западной Европе – возможной арене Третьей мировой войны.
Подготовка к учениям началась ещё в 1953 году, проводилась рекогносцировка на местности, военные эшелоны доставляли военную технику, стройматериалы и личный состав на полигон. Подготовку к учениям контролировал Жуков лично. Для участия в учениях были задействованы 45 тысяч военнослужащих СА, по 600 танков и бронетранспортёров, 500 миномётов и орудий, 320 самолётов и 1200 автомобилей и тягачей. Цель обозначили белым квадратом с крестом внутри. Были вырыты блиндажи и окопы, а также предусматривалось использовать естественный рельеф местности. Ядерная бомба, которую предполагалось взорвать в ходе учений – 38 килотонная плутониевая РДС-2 (период полураспада плутония 24 тыс. лет), что означала эта аббревиатура, не знали даже её создатели в Арзамасе-16.
Ядерное оружие поступало на вооружение с 1953 года, и за такой короткий срок ни авиация не наработала навыков бомбометания, ни военнослужащие не имели опыта ведения боевых действий в условиях ядерной атаки.
Бункер для руководства и гостей из братских соцстран был построен в 10,5 километрах от мишени.
Утром, в 9 часов 33 минуты местного времени бомба, которую чья-то больная фантазия нарекла «Татьянкой», была сброшена с самолёта ТУ-4. Штурман майор Кокорин после этого учения отказался от полётов с ядерным оружием на борту и был уволен из ВВС. Взрыв ядерного заряда прошёл удачно, на допустимой высоте 315 метров и всего в 280 метрах от обозначенной мишени.
Через 20 минут после взрыва авиация проводит авианалёт, самолёты пролетают сквозь облако и ствол ядерного «гриба», наземные силы идут в наступление примерно через час после взрыва. Военнослужащим в качестве средств индивидуальной защиты выдали противогазы, пропитанные олифой бахилы и бумажные плащи. На учениях также изучалось влияние радиации не только на людей, но и на домашний скот, около 1000 голов овец, коров, лошадей находились на полигоне.
Танки и живая сила прошли через эпицентр взрыва, они увидели оплавленную землю. От испарившихся от взрыва лошадей остались обрывки уздечек, танки и машины, поставленные чудовищной силой на попа, башни, сорванные и унесённые на 150 метров. От дубовой рощи, которую посадили ещё при Петре I, остались обугленные пни. И никто из участников до конца своих дней не смог забыть шевелящуюся землю, ужасающий гул и ослепительный белый свет.
Суетились химики-дозиметристы, замеряя уровни радиации, в пыли двигались танки, задевая по ходу солдатские палатки, пехота расчищала завалы после взрыва, чтобы дать возможность остальным идти на прорыв укреплений «противника». Учения прошли успешно, руководители и гости без промедления погрузились в машины и отбыли, никаких застолий на полигоне не было, никто солдат не благодарил за успешно проведенные учения. Никто не проводил медосмотр военнослужащих, деактивацию обмундирования и техники. А вечером пошёл сильный ливень, который в этих засушливых местах был крайне редким природным явлением, солдаты под этим ливнем все вымокли. Их никто не предупредил о том, что дождь радиоактивный. С полигона все разъехались в той же одежде, в которой и воевали.
Но очень строго следили за тем, чтобы принимавшие участие в учениях дали подписку о неразглашении на 25 лет, а некоторые давали пожизненную.
Местные жители, которых в этих местах насчитывалось 300 тысяч человек, проживавших в полутысяче сёл, уехать никуда не могли, они на этом ядерном полигоне продолжали жить, правда, не долго. Умирали часто от болезней, вызванных радиацией, но специальной медицинской помощи им, как и солдатам, не оказывали. Подопытные двуногие своё отработали и оказались никому больше не нужны. Те, кто не умер в течение полугода, всю оставшуюся жизнь мыкались по больницам, не имея возможности объяснить врачам причины болезни, как же, подписка на 25 лет! Сколько военнослужащих стали импотентами, у скольких родились дети-инвалиды, и даже внуки! Те, кто дожил до 90-х годов и смог это рассказать, недоумевают, зачем было привлекать столько людей и почему с ними обошлись как с ветошью, почему не объяснили, что им нельзя иметь детей?
И всё же от учений была несомненная польза для страны. Ровно 8 месяцев спустя был подписан Варшавский договор, видимо страны соцлагеря оказались под большим впечатлением от уровня подготовки советских солдат и мощи советского оружия.
Ядерные испытания проводились, конечно, не только в СССР. Американцы такие испытания тоже проводили, но их солдаты были в костюмах радиационной защиты, после – проводили тщательную деактивацию и никто в эпицентр взрыва солдат армии США не направлял.
Учения на Тоцком полигоне проводят и сейчас.
