Skip to main content

"Наука и религия" 1978 - ЧИТАТЬ

стр. 2-4 - "Наука и Религия" №3 1978 - (Всем смертям назло)

Читать советские журналы онлайн

 Лев АРКАДЬЕВ

 Всем смертям назло На обратной стороне фотографии рукой Надежды Иосифовны написано: "Это я сын Валерик. Микск, 1940 год".

 

Вот уже 10 лет журналист Лев Аркадьев и эксперт-криминалист, подполковник милиции Ш. Кунафин рассказывают на страницах нашего журнала о поиске героев Великой Отечественной войны.

Десятки, сотни людей по первому зову и без всякого зова помогают этому поиску.

И нередко там, где даже современная

криминалистическая наука оказывается бессильной — время безжалостно стирает следы, там приходит на помощь Память народа.

И горят теперь золотом на некогда безымянных могилах имена рядового Ивана Паршикова — героя форсирования Днепра, девяти героев-кавалеристов корпуса генерала Белова, наводивших ужас в течение долгих месяцев на немецкие тылы на Смоленщине, Ивана Соленова — непокоренного узника Маутхаузена, сержанта Леонида Кривина, который ценой собственной жизни дал возможность своей части отойти на новый рубеж...

Об этих и других героях рассказывалось в очерках «Бессмертие» (1972, М 6), «На безымянной высоте» (1974, М 8), «Всмотритесь и вы» (1975, М 5), «Поиск продолжается»

(1976, М 5),

«Мальчишки той войны» (1977, №5). Для нашего журнала материалы этого рода имеют особое значение. Они учат пониманию истинного, а не иллюзорного бессмертия, утверждают веру в то, что героические подвиги не могут исчезнуть из памяти потомков, герои вечно живут в бессмертной душе народа. Способность помнить надо воспитывать в новых поколениях.

По многочисленным просьбам читателей мы продолжаем публикацию очерков о героях Великой Отечественной войны.

 

Всем смертям назло

 

 Тот, кто ее предал, не выдержав пыток, сидел теперь рядом в камере и грустно пел «Огонек». Наде казалось, что при встрече она убьет его, а сейчас, вопреки всякой логике, жалела его. Ему было девятнадцать. И Надя знала, что огонек его короткой, как эта песня, жизни, завтра потухнет. Трусу некого больше предавать, он больше не нужен, на рассвете его расстреляют...

Он явился к ней еще с одним пареньком из отряда «Мститель» за «аусвайсами» — удостоверениями, дававшими право хождения по городу. Они пришли в Минск, чтобы добыть соль для партизан. При выходе из города их задержали.

Началась перестрелка. Напарника убили, а его заставили сдаться.

Где взяли «аусвайсы»? У кого?

Он сказал — у кого. Показал — где.

У Нади обнаружили шестьдесят фальшивых удостоверений. Под каждым стояли две подписи: начальника городской управы и десятника по очистке улиц. Поддельной была лишь первая подпись— начальника управы, вторую подделывать было незачем, так как десятником была сама Надежда Лисовец.

В начале войны она попыталась эвакуироваться со своим малышом и с четырьмя малыми детьми сестры. Но не успела. В отходившую машину ей удалось пристроить только детей.

Совершенно растерянная, не зная, как жить дальше и стоит ли вообще жить, она сидела, запершись, в своем небольшом деревянном домике на Оранжерейной. Сюда и постучался к ней однажды ее дальний родственник — Степан Заяц.

— Хочешь не хочешь, а придется тебе поступить на работу.

Надя была потрясена. Как может он, бывший секретарь райкома партии, предлагать ей идти на работу к оккупантам? Степану пришлось открыться: это нужно подполью.

Пойдешь в городскую управу. Там для тебя местечко приготовлено. Будешь главным дворником...

Надя воспрянула духом. Значит, не кончена жизнь, борьба продолжается!

До сих пор Надежда Иосифовна не может без содрогания вспоминать тех, кто тогда работал в управе:

Как черви после грозы... Откуда взялись?

Конечно, куда легче было бы в партизанском

отряде, среди своих. Она стала проситься в лес. Но подполье решило иначе: здесь, в Минске, она нужнее. «Резиденция» десятника Лисовец находилась в уцелевшем подвале на улице Володарского, около почтамта. Кроме конторки в «хозяйстве» Нади была еще кладовая для лопат и санок. Работой своих людей «хозяйка» не перегружала. Собирались по утрам. Тихонько пели песни.

А еще любили играть в города,— вспоминает Надежда Иосифовна.— Знаете? Один скажет: «Москва», а второй должен назвать город, который на

читается с буквы «А» и так далее. Но названия городов обязательно советских, включая оккупированные. Вы себе даже представить не можете, с каким волнением назывались наши города, особенно те, возле стен которых досталось врагу, — Одесса, Ленинград, Смоленск...

Надя Лисовец была очень удобным человеком для подполья. Ведь она подбирала рабочих для. уборки улиц. Ссылаясь на «текучесть» кадров, она всем, кому надо, выдавала «аусвайсы». Ради этого и работала здесь. Правда, при проверке немецкие посты ставили на удостоверении красную букву «К» — по этому знаку можно было определить, сколько времени человек находится в городе. Поначалу Надя подделывала этот штамп картошкой, но картофельное «К» на третий день светлело. И тогда она смастерила штампик из резины...

В гестапо ее били беспощадно, пытали пытками всех степеней. Но она крепко запомнила слова Степана: «Стоит раз открыть рот, закричать, сказать хоть слово— и из тебя вытянут все». И она сжимала зубы.

Наверное, в другое время, ничего не узнав, фашисты прикончили бы ее. Но Наде повезло: шел 1944 год, не хватало рабочей силы на стратегических объектах, и ее, в числе других смертников, отправили на рудник, откуда живым никто не выходил. Некоторые приняли это покорно, как смертный приговор: судьба, мол. Но Надя оказалась из тех, кто даже в самом безвыходном положении не опустил голову, не сломился.

На проводе была Москва. Комитет ветеранов войны вызывал строительный трест Минска. Надежду Лисовец, начальника участка отделочных работ, приглашали в Москву для встречи с де Голлем.

С кем?!

С генералом де Голлем, президентом Франции.

Внуковский аэродром. Звучит барабанная дробь торжественного марша. Президент обходит строй почетного караула. Ему представляют государственных деятелей нашей страны. Он здоровается с главами дипломатических представительств, с членами французского посольства... И, наконец, подходит к Лисовец. Де Голль пожимает руку Надежде Иосифовне, глаза его теплеют, и он говорит по-русски:

Спасибо, лейтенант!..

Восьмого мая 1944 года 37 узниц концлагеря «Эровиль», расположенного в бывших солдатских бараках линии Мажино, совершили побег. В лесах Северного побережья Франции возник партизанский отряд «Родина», целиком состоявший из советских женщин. А возглавила этот отряд организатор массового побега из лагеря смерти — маленькая, хрупкая Надя Лисовец.

Впоследствии член Национального комитете Общества «Франция — СССР» Гастон Лярош писал:

«Подвиги советских женщин из партизанского отряда «Родина» живы в памяти французских патриотов. Жители города Эровиль на востоке Франции великолепно помнят, как в лагерь для военнопленных прибыли семьсот советских женщин, истощенных, без одежды и обуви. Гитлеровцы прислали их

на каторжные работы в рудники. Но ни каторга, ни унижения, ни тяжелые испытания не смогли подорвать их моральную чистоту и боевой дух. После четырех месяцев пребывания в лагере группе заключенных с помощью французских партизан удалось бежать...

Они боролись за общее дело, против общего врага, при этом русские рисковали гораздо больше, чем французы... В женщинах из советского отряда «Родина» мы видели представителей великой Советской Армии, великого советского народа. Их кровь, пролитая на французской земле, скрепила навеки дружбу французского и советского народов».

Мысль о побеге возникла сразу. Но куда бежать, не зная местности, языка, людей? Где партизаны? И есть ли они?

Работами на шахте руководил француз Жорж Маньетт. Он помогал русским чем мог, сообщал последние известия. К нему-то Надя и решила обратиться. Понимала — рискует головой, но выбора не было. Жорж обещал помочь бежать — сперва ей одной, а через некоторое время сказал, что можно троим. Надя тут же сообщила об этом «тете Кате» — Екатерине Семеновой-Фридзон, которая позднее, когда Надя Лисовец сильно заболела, стала вторым командиром отряда, и «Сороке» — Анне Михайловой. Позже оказалось, что можно устроить массовый побег.

— В условленном месте, — вспоминает Надежда Иосифовна, — я, тетя Катя и Анна Михайлова, составившие лагерный подпольный комитет, встретились с представителем партизанского штаба. Когда он сказал «товарищи», поверите, мы все трое заплакали ...

Было решено, что беглянки вольются в отряд «Сталинград», которым командовал лейтенант Красной Армии, бывший командир взвода разведки Г. Пономарев. В прошлом железнодорожник, он со своим отрядом пустил под откос не один фашистский эшелон. Франция высоко оценила подвиг героя из России, наградив его орденом «Военный крест с бронзовой звездой».

В приказе о награждении Георгия Пономарева сказано: «Пономарев нанес врагу огромные потери, захватил много пленных и тем самым внес свой вклад в освобождение французской территории». А в благодарственной грамоте говорится, что «он имеет полное право на признательность французской нации».

Ровно в 11 ночи на месте сбора появились проводники-французы. Надо торопиться: летняя ночь коротка, а путь предстоял долгий.

Чтобы не было шума, пришлось снять обувь и идти босиком по каменистым тропам. Очень хотелось есть, а еще больше — пить, но остановиться в какой-нибудь деревне было равносильно самоубийству. А в конце пути — страшная весть: немецкая часть, давно охотившаяся за отрядом «Сталинград», выследила его и вынудила к отступлению. Там, где должны были быть партизаны, сейчас стояли каратели. Повернули в лес и бегом...

Проводники привели их к месту расположения французского отряда. «Командир Жак» решил, что утром этих обессиленных, изнуренных женщин нужно будет развести по деревням и спрятать у надежных людей — до конца войны.

Всю ночь у женщин шли дебаты. А на утро, когда «Командир Жак» пришел, чтобы осуществить

свой план, существовал новый партизанский отряд. У него было имя — «Родина», был командир—Надежда Лисовец.

Первая же боевая операция принесла успех. Отряд захватил немецкую машину с продовольствием, оружием и четырьмя солдатами. В этой операции участвовали и французы. Один из них — Франсуа—погиб. За день до боя Надя взялась постирать его гимнастерку и дала поносить ему свою косоворотку. Так и похоронили Франсуа в русской косоворотке. Позднее, когда освободили Париж, Надя пришла со своими подругами к вдове и детям Франсуа, чтобы утешить их в горе.

А когда был освобожден Верден, туда съехались все тридцать с лишним советских партизанских отрядов, сражавшихся на территории Франции. В числе их — отряд «Родина». По неполным данным, только с февраля по август 1944 года эти отряды уничтожили три с половиной тысячи гитлеровцев, 650 захватили в плен, пустили под откос 65 военных эшелонов, сожгли 76 паровозов, более 1000 вагонов, вместе с французскими партизанами взорвали тоннель на железнодорожной магистрали Париж — Нанси, вывели из строя восемь судоходных шлюзов...

Я видел удостоверение советских партизан, действовавших на территории Франции. Удивительный документ! В нем была такая графа: «Из какого лагеря бежал?» Потому что каждый советский партизан, действовавший во Франции, обязательно бежал из какого-нибудь лагеря; он становился партизаном, на деле доказав свое мужество.

Здесь, в Вердене, в торжественной обстановке был зачитан приказ о присвоении Надежде Лисовец и Екатерине Семеновой-Фридзон звания — лейтенант французской армии.

С Надеждой Иосифовной я встречался много раз, исписал не один блокнот, но все сомневался, сумею ли найти нужные слова, чтобы поведать людям о таком необыкновенном человеке, у которого, как говорится, столько всего было.

Бывший десятник по очистке улиц оккупированного Минска после войны руководит отделочными работами на стройках столицы Белоруссии. Ни одно крупное строительство — от здания Совета Министров до высотной гостиницы, Дворца спорта и Дворца пионеров — не обошлось без ее участия. Первая в республике она была удостоена почетного звания заслуженного строителя.

Как-то я позвонил в Минск:

А мамы нет дома, — ответил ее ставший уже взрослым сын. — Мама в Ялте.

Надежда Иосифовна в Ялте?! Возможно ли это? Значит, удалось заставить ее хоть однажды отдохнуть?

Да нет же, не отдыхать, что вы! Она поехала в Ялту строить новый санаторий «Беларусь».

У Надежды Иосифовны растет внучка. Все уверяют, что девочка очень, ну просто удивительно похожа на свою бабушку. Пока только лицом, а хорошо, если будет и характером.

Перейти на страницу загрузки

СКАЧАТЬ "НАУКА И РЕЛИГИЯ" №3 Март 1978 год

 

 

Яндекс.Метрика